Как живется вам без СССР? - Страница 75

Вдруг одна медсестра толкнула в бок своего подопечного:

— Глядите, Василий Иванович, вон девочка, как на вас похожа!

Лейтенант оглянулся, присмотрелся к девчушке, воскликнул:

— Так это же моя дочь! Зина!

Как же они на глазах всего госпиталя обнимались, как плакали от радости врачи и медсестры!

Бывшая жена не пришла в госпиталь ни разу. С дочерью потом Василий встречался еще несколько раз в доме у тещи. Семилетняя девочка не могла сама добираться до больницы.

Отец вновь прощался с ребенком, ибо написал в штаб армии, что опять, несмотря на ранение, должен быть на фронте, так как хорошо знает азбуку Морзе и рацию. Напомнил, что родители в доме частенько разговаривали по-польски и по-немецки (батрачили в Польше у немецкого бауэра), он их понимал, да еще в школе учил немецкий, значит, может сгодиться и как переводчик.

Василий Разумов получил направление радистом в партизанский отряд, расположившийся в лесах Закарпатья, севернее Перемышля. Много групп в поддержку партизанам засылала тогда Москва в Западную Украину. Советская Армия наступала, и нужна была точная информация о передвижении немецких войск.

Заброска прошла благополучно. Бойцы оказались в том отряде, где и должны были быть. Партизаны на просеке разложили горящие бревна, и Василий, несмотря на хромоту, благополучно вместе с рацией прибыл на место дислокации. Около догорающих костров, они, обнявшись, долго еще пели в ночи советские песни.

Потом — рутина исполнения партизанских заданий. Но вот удивительно, стоило какому-нибудь бойцу отбиться в лесу от группы хоть на несколько метров, он тут же исчезал. Навсегда. Будто сквозь землю проваливался. И никто уже потом его не видел.

Однажды в соседней группе Василия Веревкина пропал радист. Группы тогда решили объединиться. И опять по дороге пропадали люди. А когда партизаны встретились, то услышали самое зловещее в своей жизни:

— Хенде хох, русские собаки!..

Отряды Василия Разумова и Василия Веревкина были окружены фашистами. Позднее Кристина Разумова получила вначале похоронку, но затем бумагу о том, что брат ее пропал без вести.

Первые националистические украинские вооруженные отряды ОУН появились после начала войны между Германией и СССР в Полесье, в районе г. Олевск и на Ровенщине… Они уничтожали советские воинские части, которые в условиях окружения создавали партизанские базы.

Две партизанские группы, которые шли навстречу друг другу, выдали фашистам пробравшиеся в партизанский отряд бандеровцы. Это они душили в лесу отставших солдат, это они навели на них врага, когда группы встретились около стыка границ Польши, Венгрии и Чехии. Партизаны только вошли в дом, хотели было по рации передать в Центр, что встретились, что все пока идет благополучно…

Не успели. Фашисты закидали дом гранатами. Потом начали подбирать оглушенных и раненых бойцов. Немцы с пленниками уже уходили, когда вдруг увидели, что один из покойников зашевелился. Это был истекающий кровью Василий Разумов. Прихватили и его.

В плену опять встретились командиры двух групп Василий Веревкин и Василий Разумов. Теперь их обоих таскали на допросы, били по голове, выкручивали руки-ноги, выбивали зубы, ломали ребра. Фашисты войну уже проигрывали и тоже хотели знать о передвижениях Красной армии и многочисленных партизанских отрядов…

Общаться же пленники не могли, чтобы не выказать, что знают друг друга. В лагере было много «зайцев», доносчиков из бывших русских, ненавидевших свою Родину так, что готовы были объединиться хоть с чертом, но только бы во всем быть против своего же государства. Попавшие в концлагеря энтээсовцы выслеживали советских людей, пытавшихся хоть как-то сгруппироваться, и выдавали их фашистам. Поэтому Василий Разумов и Василий Веревкин обменивались взглядами лишь в течение нескольких секунд, когда одного тащили на допрос, а другого тащили с допроса. И только лишь один раз Василий Веревкин тайком ночью пробрался в барак к Василию Разумову, поднес ему к губам флягу с водой, когда узнал, что днем с тела Василия фашисты выдрали, вырезали два куска кожи с татуировкой.

Потом судьба их вновь разъединила. Шел 1944 год, немцы с пленными уже осторожничали, слишком много к тому времени было случаев, когда пленные советские люди прорывались на вышки, хватали пулеметы и беспощадно косили лагерную охрану.

Теперь фашисты гнали больных, голодных, мокрых от дождей пленных из лагеря в лагерь через каждые три-четыре прошедших дня, чтобы люди не успевали познакомиться и сплотиться, чтобы не сложилось среди них никаких подпольных групп. В этих печальных колоннах с трудом вышагивал искалеченный Василий Разумов. А другими, но параллельными дорогами — гнали по Европе Василия Веревкина.

Им довелось встретиться еще раз. В местности, где ни одной травинки, ни одного деревца, а вокруг только глыбы камней… Пленным сказали, что они должны кайлом выламывать гранит, перетаскивать его с места на место — этот рабский, выматывающий труд теперь выпадал им с утра до вечера. И никто не имел права помогать друг другу. Иначе расстрел. Часовые на вышках, стоящих вокруг разработок, внимательно наблюдали за работающими. И хотя Василий Разумов не очень-то управлялся с глыбами гранита, его не расстреливали, ждали, что будет он таки работать радистом на германскую разведку.

Пленные не могли понять, где же они находятся?

Однажды Василий Разумов, знавший немецкий, вдруг услышал разговор между охранниками, что эта каменоломня — около французского городка Морли на побережье, в районе Армориканских гор.